«Смысл имеют в нашей жизни только те моменты, когда мы делаем что-то правильное. Когда нам не нужно смотреть в стол, а мы можем просто посмотреть друг другу в глаза, просто поднять эти глаза. А всё остальное смысла не имеет».
Последнее слово
«Ваша власть — от Путина до «Единой России» — превратилась в огромную свинью, которая из корыта с деньгами хлебает. И когда этой свинье говорят: «Это вообще-то общее», свинья вытаскивает голову и говорит: «А мы тут ветеранов защищаем!»
Ужасно смешно, что снова последнее слово. У меня есть потрепанная бумажка, которую я всегда ношу в кармашке. Каждый раз в пафосные моменты — когда прокурорша наша надрывалась, утирала слезы и говорила, что мы любим ветеранов, и когда вы, Ваша честь, говорили, что ветераны — это главное и всё в России — для ветеранов, я доставал бумажку и смотрел на неё. Этот листочек — справка из отдела соцобеспечения. И они пишут, какую помощь они выписали ветерану Артеменко за последние четыре года. Последний раз он получал продуктовый набор 6 июля, а всего за последние четыре года он получал их четыре раза. Общая стоимость этих сертификатов — 11 тысяч рублей. Вот и вся ваша забота о ветеране, лицемерные вы негодяи!
15 бездельников-охламонов свезли в Москву, дали командировочные, зарплату, чтобы они расследовали преступление. Это больше, чем этот ветеран получил помощи за всю жизнь. Один день этого суда стоит больше, чем ветеран, участник войны Артеменко получил от государства, которое осмеливается говорить, что оно заботится о ветеранах. Самое гнусное, отвратительное в этой власти — это то, что она существует, чтобы грабить таких ветеранов. Откуда дворцы тогда? Деньги не берутся ниоткуда. Кого-то недолечили, кого-то недоучили, кому-то не купили инвалидное кресло, кому-то не дали лекарство, чтобы построить дворец, чтоб тёще Путина купить квартиры. Чтобы дать, надо у кого-то отнять. Чтобы защитить свою возможность воровства, они используют тех, кого обокрали. Это и есть самое отвратительное. Вы каждый божий день обкрадываете этого ветерана, а потом достаёте его и трясете им.
Здесь выступал чучундрик, который написал на меня заявление. Он сказал лучшую фразу процесса: «Я смотрел этот ролик — и там человек пожилой и видно, что он бедный». А что же он бедный? Ветеран войны, пенсионер — значит бедный. Это уже ассоциация. Если это участник войны и вы все надрывались и рассказывали, как вы их любите, почему же с первого взгляда видно, что он бедный?
В России самая маленькая пенсия у ветеранов! Нельзя повысить, потому что не хватит на дворец. Чтобы в Геленджике, на южном берегу Франции возникали дома единороссов, надо обокрасть кого-то. И лучше всего, удобнее всего обокрасть ветерана и пенсионера!
Ваша власть — от Путина до «Единой России» — превратилась в огромную свинью, которая из корыта с деньгами хлебает. И когда этой свинье говорят: «Это вообще-то общее», свинья вытаскивает голову и говорит: «А мы тут ветеранов защищаем!»
Какое отношение вы, ваш Путин, ваша «Единая Россия» имеют к этой войне? Послушать вас — вы из окопов не вылезали. Вы используете [войну], потому что очень неловко обсуждать любую текущую проблему. С вами хотят говорить про коррупцию, бедность, неравноправие, развал здравоохранения, а сказать об этом нечего. И когда конкретные люди, как я, говорят об этих проблемах, вы говорите: «Какой дворец? Какой Димон? Какой Путин?» Давайте поговорим, как я оскорблял ветерана.
Я хочу напомнить о недавнем эпизоде в жизни нашей страны, о котором я напоминал, но не поздно вспомнить еще раз. Когда в Краснодарском крае под крышей генпрокурора Чайки и его окружения действовала банда Цапка, которая терроризировала станицу, насиловала школьниц, убивала людей. А поймали их только после того, как они вырезали целую семью, убили взрослых и детей, сложили во дворе, подожгли, а живого новорожденного ребенка бросили в костер. Это случилось, потому что за ними стояли суды и прокуратуры. И этот эпизод вы не хотите зачитывать, и голос у вас не дрожит.
Вы готовы обслуживать этого огромного хряка, который засунул голову в нефтедоллары. Я включаю телевизор и вижу репортажи. Столько репортажей! Тот эпизод, когда ветеран узнал о том, когда его оскорбил Навальный и ему стало плохо, дома у него была съемочная группа. Он лежит на одеяле в трусах, его снимают. А в углу стоит внук счастливый и думает: «Я монетизировал деда!» Он снова оказался послезным нашим семье. А у человека написано на лице: «Что вообще происходит?»
Я считаю, что за это все вы будете гореть в аду. Я понимаю, что вы устроили — только что был один суд, сейчас другой. Просто чтобы вечером сказать, что Навальный сидит не потому, что скрылся от следствия, а потому, что оскорбил ветерана. Замысел понятен. Какое-то количество телепублики вы обманете. Но я уверен, что огромное количество людей видят, как всё происходит. И им также противно и тошно, как и мне, потому что они, в отличие от вас, считают ветеранов, пенсионеров людьми. Нормальными людьми. Над которыми нельзя издеваться. Которых нельзя заставлять сниматься в ваших гадких роликах, подписывать за них документы, снимать их в беспомощном состоянии. То, что вы задумали, у вас не получится. Каждый ответит по заслугам.
20 февраля 2021 года
Московский городской суд, Москва, Россия
Источник: https://www.bbc.com/russian/news-56137696
Подробнее о деле: https://memopzk.org/figurant/navalnyj-aleksej-anatolevich/
Фото: Юрий Кочетков. EPA
Cвязанные последние слова
«Россия должна быть не только свободной, но и счастливой. Россия будет счастливой. Вот и всё».
«Последнее слово — это возможность сказать при таких же обстоятельствах, но вроде бы что-то, что будет услышано немножко больше».
«Я уже не хочу выступать с последними словами, мне уже вот здесь эти последние слова. Хотя это, конечно, очень хорошо характеризует происходящее в нашей стране, но тем не менее это смешно, когда человек за полтора года выступает с седьмым последним словом».