Последнее слово

«Эта страна принадлежит не только пяти-десяти детям олигархов, а миллионам других детей. Каждый ребёнок в Азербайджане имеет право жить в достатке, справедливости и достоинстве».

Если бы в Азербайджане существовала функционирующая и справедливая система правосудия, на скамье подсудимых были бы не мы, а коррумпированные чиновники и организаторы пыток. В худшем случае мы обсуждали бы здесь юридические вопросы и вышли бы оправданными. Но в стране, где верховенство права мертво, а наше дело сфабриковано и политически мотивировано, нам приходится говорить политическими, а не юридическими категориями.

Наши адвокаты полностью развенчали обвинения, разобрав каждый элемент расследования. Поэтому я не буду повторять юридические аргументы. Вместо этого, для исторической записи, хочу коротко выделить несколько ключевых моментов.

Первое обвинение против нас — контрабанда. Власти утверждают, что мы незаконно провозили иностранную валюту либо в обход таможенного контроля, либо не декларируя её при пересечении границы. Действовать в обход таможенного контроля значит незаконно пересекать государственную границу, причём не одному, а всем семерым подсудимым. Разумеется, этого никогда не происходило. Нет ни такого факта, ни доказательств. Более того, МВД и Бакинское городское управление полиции, выдвигая против нас эти обвинения, фактически уличают и Госпогранслужбу в том, что её сотрудники не заметили, как семь человек пересекли границу нелегально, и только полиция «поймала» нас.

Вторая версия контрабанды связана с недекларированием суммы свыше $10 000 или её эквивалента. В материалах дела говорится, что каждый из нас пересекал границу множество раз — всего 184 пересечения. Некоторые из них были ещё до того, как Abzas Media вообще существовал. Тем не менее и эти поездки включили в дело как «доказательства» — ещё один абсурд, но оставлю это.

Если бы мы действительно провозили товары или валюту без декларации в ходе этих 184 пересечений, где тогда была таможенная служба? При любом нарушении хотя бы один случай должен был быть выявлен. Но ни одного нет. Таким образом, МВД и полиция фактически обвиняют в халатности и Государственный таможенный комитет. Одним словом, нет ни одного факта или доказательства в пользу обвинения в контрабанде.

Второе обвинение — отмывание денег. Утверждается, что мы получили средства преступного происхождения и легализовали их. Но источниками названы международные авторитетные организации, работающие в Азербайджане много лет. Государство и аффилированные с ним НПО сами получили от этих организаций десятки миллионов грантов и помощи. Преступные деньги — это те, что добыты незаконной деятельностью: торговлей наркотиками, людьми, оружием, игорным бизнесом и подобным.

Если международные организации — источник «грязных денег», если они занимаются преступлениями, то почему правительство Азербайджана за 32 года правления Алиевых приняло сотни миллионов, даже миллиарды долларов помощи и грантов от ООН, Совета Европы, ЕС, USAID, Всемирного банка и западных государств? Почти каждый день власти жалуются на поправку 907, потому что она ограничивает помощь США Азербайджану. Они жалуются, что Европа и Америка помогают Армении, но не нам. Так что же получается? Гранты и помощь — это преступные деньги? Когда им выгодно, гранты — это благо. Когда не выгодно — их объявляют «грязными».

Третье обвинение — незаконное предпринимательство. Нам вменяют, что мы занимались коммерческой деятельностью без разрешения. Но, во-первых, медиа — это некоммерческая сфера. Во-вторых, предпринимательство — это купля-продажа, торговля, работа ради прибыли. Мы не занимались бизнесом, значит, и это обвинение безосновательно.

Ещё одно обвинение — уклонение от уплаты налогов. Его связали с «предпринимательством» и «отмыванием» — наглядный пример абсурдности дела. С одной стороны, утверждают, что мы легализовали «преступные» деньги, а с другой — что мы не заплатили налоги с этих же «преступных» денег. Как я уже говорил, мы не занимались предпринимательством. Если не было бизнеса, торговли и дохода, то какие налоги мы якобы уклонились платить? По запросу следствия налоговая проверка насчитала 64 000 манатов долга, включая более 40 000 манатов НДС. Но когда мы становились плательщиками НДС? Эти цифры просто взяли с потолка, сославшись на какие-то «документы» и «доказательства». Но электронные файлы, представленные для проверки, не являются ни официальными документами, ни юридическими доказательствами. Там нет ни печатей, ни подписей — лишь названия файлов «proposal», что по-азербайджански означает «предложение». Ни одно нормальное следствие или суд никогда не приняло бы такие материалы как доказательство.

Последнее обвинение — абсурдное «подделка документов». Подделка означает использование фальшивой печати или подписи должностного лица. В нашем случае нет ни документа, ни печати, ни доказательства подделки. Так называемые «доказательства», сфабрикованные следствием, уже признаны беспочвенными.

Европейский суд по правам человека вынес сотни решений по делам азербайджанских журналистов и активистов, снова и снова признавая, что национальные суды выносят незаконные и политически мотивированные приговоры. Это дело — не исключение.

В 2021 году выяснилось, что телефоны и Севиндж, и мой были заражены шпионской программой Pegasus. Правительство незаконно следило почти за тысячей человек. Это ещё одно преступление государства. И теперь эти же преступники обвиняют нас в преступлениях. Вот суть нашего дела. Государство пытается переложить на нас те самые преступления, которые мы и другие расследовательские журналисты раскрывали в наших публикациях о высокопоставленных чиновниках: незаконный вывод миллиардов из страны, отмывание через офшоры, уклонение от налогов в офшорных зонах, незаконный бизнес высокопоставленных лиц, фиктивные тендеры, хищение бюджета, фальсификация выборов и многое другое.

Политический аспект дела очевиден. Кампании очернения в провластных СМИ и публичные заявления Ильхама Алиева об арестах журналистов и представителей гражданского общества подтверждают, что это дело политически мотивировано и является актом репрессий. Даже неофициальный рупор режима, так называемый депутат Захид Орудж, после нашего ареста истерично заявил: «Столько журналистов Abzas Media посадили, а сайт всё ещё работает». После нашего задержания госорган обратился в суд с требованием заблокировать сайт Abzas Media, и, конечно, суд это утвердил.

Всё это доказывает: дело не о семи статьях обвинительного акта, а о наших расследованиях и публикациях, где фигурировали высокопоставленные чиновники. Эти люди мыслят категориями средневековья. Они не понимают, что мы живём в эпоху интернета, технологий, искусственного интеллекта, и в такую эпоху невозможно подавить информацию. Они посадили нас, но более 40 расследовательских журналистов по всему миру присоединились к Abzas Media и пообещали продолжить наши антикоррупционные расследования. Сегодня работа, начатая Abzas Media, не только продолжается — её публикуют ещё более крупные СМИ с широкой аудиторией. Они хотели заставить нас замолчать, но добились обратного.

Мы уже 19 месяцев под стражей — на самом деле в плену, потому что наше содержание незаконно. Но за это время наша команда получила четыре международные награды. Так какая разница, признают ли нас власти журналистами? И местное, и международное сообщество считают нас политзаключёнными и требуют нашего освобождения.

Они хотели заставить нас замолчать тюрьмой, но мы продолжаем говорить и писать. Было бы разумно властям изменить мышление и прекратить репрессии. Как я говорил ранее, это уже не та эпоха — хотя бы стоит задуматься о судьбе других диктатур.

Для нас тюрьма — это не наказание, не отчаяние и не страдание. Потому что борьба продолжается, а правда и нравственная стойкость сами по себе являются победой. Пусть те, кто стремится нас наказать, знают: из тюрьмы мы выйдем более начитанными, сильными и опытными. Они должны понять: тюрьма никогда не должна быть местом наказания для журналистов и политзаключённых.

Мы потеряли свободу ради свободы слова и независимой журналистики. Я не жалею, что оказался в тюрьме. Это тоже опыт. Ильхам Алиев может лишить нас физической свободы, но он не может лишить нас свободы мысли, слова и выражения. Каждый раз, когда мы пишем о проблеме, мы чувствуем счастье — и нравственное удовлетворение, и веру в то, что хоть немного способствуем её решению. За это мы благодарны нашей профессии.

Представители власти говорят мне, что у меня есть двухлетний ребёнок, с которым я должен быть, а не сидеть в тюрьме. Они предлагают сделку: прекратить работу и получить свободу. Но я отвечаю: мы боремся не только за себя, но и за наших детей. Эта страна принадлежит не только пяти-десяти детям олигархов, а миллионам других детей. Каждый ребёнок в Азербайджане имеет право жить в достатке, справедливости и достоинстве.

Я начал общественную деятельность 20 лет назад. Большая часть моей работы была связана с правами человека, антикоррупцией и журналистикой. За эти годы меня отчисляли из университета, задерживали много раз, подвергали полицейскому насилию, угрозам и давлению. Моих родственников увольняли, они сталкивались с трудностями. А теперь те, кто служит несправедливости, требуют, чтобы мы прекратили работу. Но если они не перестают творить зло, почему мы должны перестать говорить правду?

Севиндж однажды сказала слова, которые я запомнил: «Я не сужу людей по их словам, а по их поступкам». Кто-то может говорить красиво, правильно, но если его поступки иные — он нечестный человек.

Сегодня эта диктатура с помпой отмечает 150-летие азербайджанской прессы: проводит конференции, раздаёт награды, хвалит Зардаби и говорит о независимых медиа. Но их поступки говорят об обратном: множество независимых журналистов сидят за решёткой, а нас собираются приговорить к 10–12 годам. Вот «награда» от диктатуры.

Будьте уверены, если бы великие литераторы вроде Али бека Гусейнзаде, Ахундова или Мирзы Джалила жили сегодня, это правительство с таким мышлением тоже преследовало бы их: очерняло имена, фабриковало обвинения и выносило суровые приговоры. Поэтому режим Ильхама Алиева не имеет права говорить о национальной или независимой прессе. Единственная «пресса», которую они знают, — послушная пресса, ведь их единственный вклад в журналистику — это аресты, запугивания и даже убийства независимых журналистов.

Я хочу обратиться и к членам нашей команды расследовательских журналистов. Мы никогда об этом не говорили. Каждый раз, встречаясь в тюрьме, мы смеялись, поддерживали друг друга и делились энергией. Но я должен сказать: в то время, когда журналистика в Азербайджане задавлена железным кулаком и железным сапогом, когда СМИ доведены до жалкого состояния, тот факт, что вы продолжаете работать несмотря на угрозы и опасности, делает вас по-настоящему выдающимися людьми. Я горжусь вами и благодарю за то, что вы идёте рядом со мной, как друзья и товарищи. Благодарю вас за честь разделить с вами этот путь.

Хочу сказать несколько слов нашим родителям и близким. Я знаю, что вы глубоко страдаете и разочарованы суровыми сроками, которые запросил прокурор, и тяжёлыми приговорами, которых ждут от судей. Возможно, вы даже жалеете, что не отговорили нас от журналистики. Но, пожалуйста, не сожалейте и не отчаивайтесь. С детства вы учили нас, что нельзя лгать, воровать, клеветать, что нужно говорить правду и действовать честно. Уверен, что все родители подсудимых воспитали своих детей в тех же ценностях. Мы — ваши дети. Мы — те, кого вы воспитали. Поэтому, когда будет зачитан приговор, не склоняйте головы. Держите их высоко.

Гордитесь тем, что у вас нет ребёнка или родственника, который врёт, крадёт, разворовывает общественное имущество, подставляет невиновных или служит коррупции. Это, я считаю, и есть величайший источник гордости и спокойствия. Всё будет хорошо. И это пройдёт. Поэтому, как мы продолжаем улыбаться, так и вы продолжайте улыбаться.

Бакинский суд по тяжким преступлениям, Баку, Азербайджан,

20 июня 2025 года.

Источник: Abzas.

Подробнее: Jamnews.

Фото: Facebook.