Гранковская Виктория Ивановна

Последнее слово

«Нас, одинадцать лучших студентов и одного преподавателя, судят за то, что мы не побоялись <…> открыто выражать своё мнение и отстаивать свою точку зрения».

Последнее слово было записано источником с сокращениями.

Высокий суд и все собравшиеся, <…> я хочу, чтобы вы не только послушали, но и услышали то, что я и ребята хотим до вас донести.

Я хочу поблагодарить всех присутствующих, мою семью, друзей и тех людей, которые поддерживали нас на протяжении этих восьми месяцев. События августа сильно повлияли на всех нас, я видела, какое насилие творилось на улицах, очень боялась и переживала за свою жизнь и жизнь других. <…>

Согласно статье 33 Конституции Республики Беларусь каждому гарантируется свобода мнений, убеждений и их свободное выражение. Но в прошлом году, как и сейчас, не соблюдается это право. Настоящее уголовное дело этому пример. Я не была и не буду мириться с насилием, <…> закрывать на это глаза. Моя бабушка всегда говорила, что нельзя терпеть насилие и унижение в семье. Беларусь для меня дом, а люди в ней как большая семья. <…>

Я как маленький человек не могла помочь всем. Как студентка я решила помочь студентам. Я никого не призывала и уж тем более никому не указывала, что делать. Единственное, за что я взялась — это стать посредником между студентами и администрацией.

Мой проректор, Вершина Георгий Александрович, предложил мне выступить в качестве посредника, мы часто обсуждали происходящее, и спасибо ему за то, что он находил время для этих бесед со мной и предложил варианты решения проблем. <…> Мы пришли к решению о том, что студентам не стоит выходить во двор, а лучше встречаться в аудитории, и в ближайшее время этот вопрос будет решаться.

После событий мая прошлого года я всё время ощущала свою беззащитность, особенно это стало проявляться, когда меня задержали первого сентября — меня тащили на территории БНТУ два молодых человека в чёрной форме, и я говорю охране: «Помогите!», и охрана говорит «А мы ничего не можем сделать». <…>

Меня задержали первого сентября и тащили, и никто на это не обратил внимания, я кричала, я просила, но их никто не остановил! На следующий день в университет пришли многие родители, администрация не ожидала, что они придут на защиту мне <…>. Я хотела решить вопросы с администрацией, мы это обсуждали, что такого не должно быть.

Никто никогда не спрашивает студентов, что не так. Самое банальное — у людей просто страх, беззащитность, когда ты находишься в университете и не понимаешь, дойдёшь ты до аудитории <…>. Тихари так называемые, которые забирали студентов с маршей, избивали, я это видела собственными глазами. Вот чего боялись мы, и, я думаю, боятся многие студенты. <…>.

Я никогда не думала, что буду бояться людей в форме. У меня брат офицер. У меня очень много друзей офицеров, но, когда я вижу их теперь, мне страшно. И это не есть хорошо, что мы боимся людей в форме.

За три года обучения в университете мне часто говорили, что побольше бы таких активных и целеустремлённых студентов, как я. Но 2020 год показал обратное. Нас, одинадцать лучших студентов и одного преподавателя, судят за то, что мы не побоялись <…> открыто выражать своё мнение и отстаивать свою точку зрения.

Нас судят за нарушение внутренних правил университета, но наказание в виде отчисления и восьми месяцев — это слишком большая плата. Но несмотря на то, что я уже провела восемь месяцев в унизительных условиях содержания, в полном информационном вакууме, не получая многих писем от родственников, мне хочется верить, что мы с ребятами будем услышаны. Я всё так же верю в честность <…>.

Я не признала вину <…>, я не собираюсь признаваться в том, чего я не делала. Обращаюсь к Высокому суду — прошу вынести справедливое решение в отношении всех нас.

12 июля 2021 года,
Суд Советского района, Минск, Беларусь.

Источник: «Студэнцкая думка».
Подробнее: «Политзаключённые в Беларуси».
Фото: «Весна».